Кузнецова-Кичигина В.Е. (1904-2005)

Биография

Вера Емельяновна Кичигина (урожд. Кузнецова) (10.08.1904, Харбин – 06.07.2005, Ярославль) - график, живописец.
Из семьи русских поселенцев в Маньчжурии. Детство и юность провела в Харбине. В 1910-1919 училась в Городской женской гимназии.
В 1914–1921 занималась в балетной студии Народного дома искусств у Е. И. Оссовской, выступала в театрах Харбина. В 1921–1927 училась в художественной студии «Лотос» у М. А. Кичигина, А. Л. Каменского, В. М. Анастасьева и А. А. Бернардацци. Выполняла художественно-оформительские заказы, писала акварелью.
В 1928 переехала к М. А. Кичигину в Шанхай, став его женой (официально брак был зарегистрирован в 1956 в СССР). Совершала с мужем частые поездки по Китаю, посетила Гонконг, Японию и Корею. Провела выставки (совместно с М.А. Кичигиным) в Циндао (1929), Шанхае (1930, 1938), Кантоне (1932), Гонконге (1932), Пекине (1932), Нантао (1945), Корее (1932–1933). С 1931 участвовала в выставках русских художников в Шанхае. Состояла членом шанхайского международного Арт-клуба (с 1931) и объединения художников "Ателье" (1942). Работала как художник театра, иллюстратор. В 1940-е выполняла оформительские работы для советского консульства в Шанхае. В книге "Бриллиантовый юбилей международного сеттльмента Шанхая" опубликованы 13 её работ.
В 1947 приехала с мужем в СССР. Работала в Театре кукол в Нижнем Тагиле, с 1948 жила в Ярославле. В 1950 была арестована и приговорена к 25-годам лишения свободы по 58-й статье. В 1952–1955 отбывала заключение в Степном лагере МВД СССР на ст. Джесказган Карагандинской области; работала там художником-оформителем. В 1955 была освобождена (в июне 1991– реабилитирована). В 1958 провела персональную выставку в Ярославле (244 работы), в 1958–1960 – ретроспективную выставку «Китай–Корея» (совместно с мужем) в ЦДРЛИ в Москве, затем в Петрозаводске и Курске.
С 1959 – член Союза художников СССР. Ежегодно участвовала в областных и республиканских выставках (до 1989). В 1969 получила возможность навестить своих сестер в США, в 1960-1980-е много путешествовала (США, Европа, Средняя Азия, Крым).
Похоронена на Леонтьевском кладбище в Ярославле.
Работы находятся в ГМИИ им. А.С. Пушкина, ГИМе, Краснодарском краевом художественном музее им. А.В. Луначарского, Мурманском областном краеведческом музее, Рыбинском историко-архитектурном и художественном музее-заповеднике. Основная часть творческого наследия хранится в Ярославском художественном музее.
Ретроспективные выставки Кичигиных состоялись в Ярославле (1989, 1999), Москве (2004), Няньцзыне (2004, в составе Выставки русского искусства из собрания Ярославского художественного музея), Вологде (2007). 

Публикации:
Судьба художника // Русский Харбин. – М. 1998. С. 203-209.
Воспоминания В.Е. Кузнецовой-Кичигиной // “Китай, я люблю тебя”: Серия литературы русских эмигрантов в Китае. – Харбин. 2003 (на китайском языке). С. 309.
Страницы моей жизни // Русские художники в Китае: Михаил Кичигин. Вера Кузнецова-Кичигина: / Автор-составитель Т.А. Лебедева. – Ярославль, 2004. С. 13-71.

Т.А.Лебедева. Судьба творческого наследия художников М. А. Кичигина и В. Е. Кузнецовой-Кичигиной.

На сайте "Искусство и архитектура Русского зарубежья"

Статья искусствоведа Надежды Воиновой "О не состоявшейся выставке"
из альбома «Русские художники в Китае». Автор – составитель Т.А. Лебедева. Ярославль, 2004, стр. 83-85.

"Лето 1978 года я очень хорошо запомнила. В тот год Ярославский художественный музей планировал экспонировать в своих залах персональную выставку Веры Емельяновны Кузнецовой-Кичигиной.
В то время я работала в музее в должности научного сотрудника отдела советского искусства. Эта выставка была первой выставкой, которую мне предстояло курировать на всех этапах её подготовки: отбирать произведения, составлять каталог, писать к нему вступительную статью. Вера Емельяновна была в числе немногих современных художников Ярославля, кто меня вдохновлял и восхищал своим талантом. Я искренне радовалась данному мне музейной администрацией заданию. К тому же и сама художница одобрила мою кандидатуру. Мы стали чаще встречаться, как-то особенно сблизились, подружились.
У себя дома (творческой мастерской в Ярославле у неё никогда не было) Вера Емельяновна – гостеприимная хозяйка – показывала свои работы, комментировала их, удивляла отменной памятью. Помнила, где и при каких обстоятельствах они были написаны. Искусство её, особенно раннее, привезённое из Китая, приводило меня в восторг, а история жизни казалась фантастической.
Накануне открытия выставки подготовка к ней шла полным ходом, произведения были привезены в музей, где для них вырезались паспорту, стекла, делались рамы. Вдвоём с художником-оформителем мы подолгу задерживались в музее после окончания рабочего дня, работали без устали и с большим желанием. Вера Емельяновна живо интересовалась, как идут дела, поэтому навещала нас каждый день. Грациозной походкой бывшей балерины входила она в оформительскую мастерскую. Настроение её тогда было приподнятым, бодрым. Прошло уже двадцать лет со времени предыдущей (совместной с мужем Михаилом Александровичем Кичигиным) выставки в 1958 году. Она ждала эту выставку и испытывала от ожидания радостное волнение. Нам всегда приносила какое-нибудь угощение. Отказываться от гостинцев было бесполезно, это сильно бы её обидело, так как не было платой за труд, а проявлением её природной щедрости.
Экспозиция выставки получилась стильной и радостной. Мне казалось, что никогда еще я не видела столько солнечного света, не ощущала столько тепла в невысоких и не очень уютных залах первого этажа музейного здания (бывшего губернаторского дома). Это чувство как ценный дар храню в своём сердце. К сожалению, рядом с ним осталось и другое чувство – обиды на тех безжалостно-равнодушных чиновников от культуры, кто запретил выставку к показу широкой публике.
Запрет поступил в музей из управления культуры за два часа до открытия выставки, по телефону. Не менее цинично прозвучал и другой приказ: немедленно демонтировать экспозицию, картины убрать и никому не показывать. Моя непосредственная начальница узнала об этом чуть раньше меня. Помню, она вошла в выставочные залы, сказала: «У нас проблемы. Тебя вызывает директор». Я поднялась наверх в его кабинет. То, что от него услышала, буквально меня оглушило.
Никаких объяснений, почему нельзя показывать выставку, не было. Был приказ, который обсуждать не следовало. Когда вернулась в залы, картины уже сняли со стен, я разрыдалась. Случилось так, что ни сама Вера Емельяновна, ни многие музейные сотрудники не успели посмотреть эту выставку.
Запрет выставки в день её открытия, когда оповещены, приглашены на вернисаж журналисты, многочисленные друзья и поклонники – подлый удар в спину художницы, уже не один десяток лет служившей искусству преданно, верой и правдой. Обидно, что никто не мог, не успевал вмешаться, никто не защитил достоинство творческой личности, в том числе и Ярославский Союз художников.
Я много думала о том, что же произошло летом 1978 года. Искусство было в нашей стране идеологическим фронтом. Возможно, чиновники, запретив выставку, подстраховали себя по причине недружеских отношений с Китаем. Не исключаю и других причин: кого-то из завистников, в том же Союзе художников, могла сильно раздражать и сама художница, как человек яркий, незаурядный. И за это ей таким чудовищным образом отомстили.
Размышляя о несостоявшейся выставке и о многом другом, случившемся на веку Веры Емельяновны, я поняла, быть может, самое главное в её судьбе: красота, талант, ум и благородство женщины – это залог подвига всей жизни. Наверное, так было во все времена".